«Письмо Татьяне Яковлевой» Владимир Маяковский
В поцелуе рук ли, губ ли, в дрожи тела близких мне красный цвет моих республик тоже должен пламенеть. Я не люблю парижскую любовь: любую самочку шелками разукрасьте, потягиваясь, задремлю, сказав - тубо - собакам озверевшей страсти. Ты одна мне ростом вровень, стань же рядом с бровью брови, дай про этот важный вечер рассказать по-человечьи. Пять часов, и с этих пор стих людей дремучий бор, вымер город заселенный, слышу лишь свисточный спор поездов до Барселоны. В черном небе молний поступь, гром ругней в небесной драме,- не гроза, а это просто ревность двигает горами. Глупых слов не верь сырью, не путайся этой тряски,- я взнуздаю, я смирю чувства отпрысков дворянских. Страсти корь сойдет коростой, но радость неиссыхаемая, буду долго, буду просто разговаривать стихами я. Ревность, жены, слезы... ну их! - вспухнут веки, впору Вию. Я не сам, а я ревную за Советскую Россию. Видел на плечах заплаты, их чахотка лижет вздохом. Что же, мы не виноваты - ста мильонам было плохо. Мы теперь к таким нежны - спортом выпрямишь не многих,- вы и нам в Москве нужны не хватает длинноногих. Не тебе, в снега и в тиф шедшей этими ногами, здесь на ласки выдать их в ужины с нефтяниками. Ты не думай, щурясь просто из-под выпрямленных дуг. Иди сюда, иди на перекресток моих больших и неуклюжих рук. Не хочешь? Оставайся и зимуй, и это оскорбление на общий счет нанижем. Я все равно тебя когда-нибудь возьму - одну или вдвоем с Парижем.
Анализ стихотворения Маяковского «Письмо Татьяне Яковлевой»
Лирика Владимира Маяковского весьма своеобразна и отличается особой оригинальностью. Дело в том, что поэт искренне поддерживал идеи социализма и считал, что личное счастье не может быть полным и всеобъемлющим без счастья общественного. Эти два понятия настолько тесно переплелись в жизни Маяковского, что ради любви к женщине он никогда не предал бы родину, а вот наоборот мог поступить очень даже легко, так как не представлял свою жизнь за пределами России. Конечно, поэт часто критиковал недостатки советского общества с присущей ему резкостью и прямолинейностью, однако при этом считал, что живет в самой лучшей стране.
В 1928 году Маяковский побывал за границей и познакомился в Париже с русской эмигранткой Татьяной Яковлевой, которая в 1925 году приехала в гости к родственникам и решила остаться во Франции навсегда. Поэт влюбился в красавицу-аристократку и предложил ей вернуться в Россию на правах законной супруги, однако получил отказ. Яковлева сдержанно воспринимала ухаживания Маяковского, хотя и намекала на то, что готова выйти замуж за поэта, если он откажется возвращаться на родину. Страдая от неразделенного чувства и от осознания того, что одна из немногих женщин, которая так хорошо его понимает и чувствует, не собирается расставаться с Парижем ради него, Маяковский вернулся домой, после чего отправил избраннице стихотворное послание – резкое, полное сарказма и, в то же время, надежды .
Начинается это произведение с фраз о том, что любовная горячка не может затмить чувства патриотизма, так как «красный цвет моих республик тоже должен пламенеть», развивая эту тему, Маяковский подчеркивает, что не любит «парижскую любовь», а точнее, парижских женщин, которые за нарядами и косметикой умело маскируют свою истинную сущность. Вместе с тем, поэт, обращаясь к Татьяне Яковлевой, подчеркивает: «Ты одна мне ростом вровень, стань же рядом с бровью бровь», считая, что коренная москвичка, прожившая во Франции несколько лет, выгодно отличается от жеманных и легкомысленных парижанок.
Пытаясь уговорить избранницу вернуться в Россию, Маяковский без прикрас рассказывает ей о социалистическом быте, который Татьяна Яковлева так упорно пытается вычеркнуть из своей памяти . Ведь новая Россия – это голод, болезни, смерть и нищета, завуалированная под равноправие. Оставляя Яковлеву в Париже, поэт испытывает острое чувство ревности, так как понимает – у этой длинноногой красавицы и без него хватает поклонников, она может позволить себе ездить в Барселону на концерты Шаляпина в обществе таких же русских аристократов. Однако, пытаясь сформулировать свои чувства, поэт признается, что «я не сам, а я ревную за Советскую Россию». Таким образом, Маяковского гораздо сильнее гложет обида за то, что лучшие из лучших покидают родину, чем обычная мужская ревность, которую он готов взнуздать и смирить.
Поэт понимает, что кроме любви, он ничего не может предложить девушке, которая поразила его своей красотой, умом и чуткостью. И он заранее знает, что получит отказ, когда обращается к Яковлевой со словами: «Иди сюда, на перекресток моих больших и неуклюжих рук» . Поэтому финал этого любовно-патриотического послания наполнен едкой иронией и сарказмом. Нежные чувства поэта трансформируются в злость, когда он адресует избраннице достаточно грубую фразу «Оставайся и зимуй, и это оскорбление на общий счет нанижем». Этим поэт хочет подчеркнуть, что считает Яковлеву предательницей не только по отношению к себе, но и к родине. Однако этот факт нисколько не остужает романтического пыла поэта, который обещает: «Я все рано тебя когда-нибудь возьму – одну или вдвоем с Парижем».
Нужно отметить, что с Татьяной Яковлевой Маяковскому больше так и не удалось увидеться. Через полтора года после написания этого письма в стихах он покончил жизнь самоубийством.
Любовь в жизни каждого человека играет свою роль. Если кто-то не мыслит себе жизни без любви, то другому она «подрезает крылья». Для кого-то она свет в окне, а кто-то произносит это слово сквозь зубы, проклиная все на свете. И все-таки любовью держится мир. Пока есть на свете любовь, жизнь продолжается. Не случайно русский драматург начала ХХ века Евгений Шварц в своей пьесе «Обыкновенное чудо» вложил в уста Хозяина-волшебника такие слова: «Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придет конец».
Такие же драматические испытания пережил современник Евгения Шварца Владимир Маяковский . Известная тогда актриса, Татьяна Яковлева, в 1925 году уехала в Париж к своему дяде – художнику А. Яковлеву. Маяковский познакомился с ней в 1928 году. Доподлинно неизвестно, почему взаимная, по свидетельству многих друзей поэта, любовь не могла принести счастья влюбленным. Ведь весной 1929 года поэт, вновь оказавшись в Париже, строил планы на будущую совместную жизнь. Правда, сама Татьяна соглашалась выйти замуж за известного поэта при условии, что он покинет Советскую Россию, находившуюся тогда в тяжелом положении. Однако осенью 1929 года Владимиру Владимировичу впервые было отказано в получении визы для поездки, которая должна была все решить, а позже пришло известие о том, что Татьяна Яковлева собирается замуж.
Своим любовным переживаниям Маяковский посвятил два произведения: «Письмо Товарищу Кострову из Парижа о сущности любви» и «Письмо Татьяне Яковлевой» . Оба стиха написаны в излюбленном Маяковским жанре – монологе, причем каждый посвящен конкретному лицу. Первое «Письмо…» адресовано редактору «Комсомольской правды», в которой работал поэт, оказавшийся в Париже, а второе – не предназначенное изначально для печати – передано в руки любимой женщине. Для Маяковского любовь – чувство, изменяющее человека, возрождающее его, иногда создающее заново, как птицу Феникса из пепла.
В «Письме Татьяне Яковлевой», анализ которого будет далее представлен, тема любви представлена с драматической стороны. К тому же поэт предпринимает попытку придать вечным чувствам иной смысл. Сразу в начале стихотворения в один ряд с глубоко интимными чувствами мужчины к женщине встают слова иного, социального плана:
В поцелуе рук ли, губ ли,
в дрожи тела близких мне
красный цвет моих республик
тоже должен пламенеть.
Ассоциативное сближение по цвету губ любимой и знамени не кажется кощунственным: такое сопоставление вызвано желанием перевести разговор о чувстве, связывающем лишь влюбленных, в разговор о счастье миллионов. Такая нераздельность личного и общественного свойственна многим стихам Маяковского. Даже ревность обретает более возвышенный смысл:
Я не сам, а я ревную за Советскую Россию.
Два плана – личный и общественный – соединяются у Маяковского очень искусно: было бы несправедливо упрекать поэта в неискренности, ведь он действительно верил в великое будущее своего Отечества и не понимал, как можно променять его на «ужины с нефтяниками» .
Напоминание о «парижской любви» , вызывающей у героя презрительное отношение к «самочкам» , должно стать весомым аргументом для адресата письма (Татьяны Яковлевой) о необходимости вернуться в Москву. А «ужин с нефтяниками» воспринимается как акт предательства по отношению к голодной и холодной Москве, где «не хватает длинноногих» . Только такая героиня, которая «в снега и тиф» шла «этими ногами» , может стать с героем «бровью к брови» , а значит, только она с ним «ростом вровень» .
Свойственная стихам предельная откровенность подкрепляется словами о «собаках озверевшей страсти» , о ревности, которая «двигает горами» , о «кори страсти» - письмо как будто наполняется силой интимной страсти. Но оно все время переводится в социальный план. Такая двуплановость и определяет композиционную структуру стихотворения: всплеск страсти обуздывается, вводится в берега напоминанием об эпохе, о той действительности, полпредом которой выступает поэт.
Поэтому, когда накал чувств заставляет в конце выкрикнуть героя:
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжих рук –
слова о грядущей перемене становятся в итоге завершающими. Герой ставит точку в их споре:
Я все равно
тебя
когда-нибудь возьму -
одну
или вдвоем с Парижем.
- «Лиличка!», анализ стихотворения Маяковского
- «Прозаседавшиеся», анализ стихотворения Маяковского
- «Облако в штанах», анализ поэмы Владимира Маяковского
Как всякий большой художник, Маяковский пришел в поэзию с заявкой на новое. Причем заявка была уж очень демонстративной, даже дерзкой. Известно, что поначалу поэт утверждал себя в группе. Футуристы (среди которых и был Маяковский) стремились быть ближе к живому разговорному слову, а потом с каким-то упоением занимались поиском слова ощутимого. Маяковский был самым понятным из футуристов. Однако стихи поэта, непохожие на привычные классические, не всегда легко поддаются объяснению. Может быть, эта сложность как раз и будит интерес к стихам Маяковского. Таким же оригинальным, ни на кого не похожим лирикам остается поэт и тогда когда, пишет незабываемые строки о любви. Попробуем понять, что таит в себе художественный мир известного стихотворения В. Маяковского «Письмо Татьяне Яковлевой».
Стихотворение написано в 1928 году, то есть перед нами творение поздней лирики Маяковского. Жанр письма и вместе с тем монологическая форма речи, обращенной к конкретному лицу, сообщают поэтическому тексту особую доверительность. С адресатом послания, Татьяной Яковлевой, В. Маяковский познакомился в Париже осенью 1928 года. Любовь, зародившаяся между ними, как известно, была взаимной. Причем любовь поэта, как и вообще все у Маяковского, захватила его всего, это была поистине «громада любовь». Однако, как считал Маяковский, счастье в любви невозможно без обновления человеческих отношений вообще. А потому вряд ли двое могли обрести счастье тогда, когда «ста мильонам было плохо». Не случайно на протяжении всего «Письма» мы не раз увидим, как личное будет сливаться с общественным. Уже в первых строчках стихотворения можно заметить это довольно необычное слияние. И даже ревность в этом свете приобретает возвышенный характер:
Я не сам,
а я
ревную
за Советскую Россию.
Кстати, обращенное к теме любви, стихотворение Маяковского абсолютно лишено традиционного противопоставления обыденного и возвышенного. Это объясняется тем, что для поэта разговор о любви не что иное, как разговор о жизни. А потому поэтический текст насыщен приметами окружающей автора действительности. Вообще стихотворение в целом заряжено неиссякаемой жизненной энергией. Этому во многом способствует композиционная, образная и ритмическая необычность стихотворного послания.
Особую выразительность лирическому монологу придают постоянные спутницы поэтической речи Маяковского – метафоры. Например, о наступившей тишине вечернего города поэт скажет так: «… стих людей дремучий бар …», любимую он будет приглашать на «перекресток» своих «больших» и «неуклюжих» рук. А говоря о своей ревности, лирический герой создает целую метафорическую картину:
… не гроза,
а это
просто
ревность
двигает горами.
Стремясь быть убедительным, автор «Письма» старается поддерживать разговорную интонацию, при этом он сам заявляет, что будет «долго», будет «просто» «разговаривать стихами». Эта простота, обыденность поэтической речи достигается и намеренным снижением лексики, и прямым обращением к адресату: «дай … рассказать»; «ты не думай …»; «Не хочешь? Оставайся и зимуй …»
Конечно, нельзя не сказать о ритмической организации стиха, что поэт считал самым главным в поэтическом тексте. Оригинальный, сразу узнаваемый ритм создает известная «лесенка» Маяковского. Она позволяет поэту не только интонационно выделять наиболее значимые в смысловом отношении слова и сочетания, но и в целом придает речи эмоциональность, заряжает ее энергией. Отказывается поэт и от точной рифмы, хотя при этом добивается значительной звуковой близости:
дай
про этот
валенный вечер
рассказать
по-человечьи.
Художественный мир стихотворения отличается пространственной и временной всеохватностью. Лирический герой «перемещается» из Советской России в Париж и обратно; его взгляд то возвращается в прошлое, то останавливается на настоящем, то устремляется далекое будущее. Причем счастье влюбленных возможно именно там, в будущем:
Я все равно
тебя
когда-нибудь возьму
одну
или вдвоем с Парижем.
Едва ли не в каждой строчке стихотворения, говорящей о любви поэта, мы чувствуем его «сплошное сердце». Причем порой автору послания приходится намеренно приглушать голос своего чувства, и тогда в его речи начинает звучать ирония:
… вы и нам
в Москве нужны,
не хватает
длинноногих.
Вообще, следует сказать, что поэту всего несколькими штрихами удается создать зрительно воспринимаемый образ героини, возможный отказ которой разделить чувство лирического героя будет воспринят им как «оскорбление». И здесь опять личное сливается с общественным:
… и это
оскорбление
на общий счет накинем.
Таким образом, сомнение автора «Письма» в том, что его чувство взаимно, а также его уверенность в невозможности обретения счастья в недалеком будущем придают поэтическому посланию особый драматизм. Это «когда-нибудь» почему-то звучит не так убедительно, как безусловно, хотелось бы поэту.
Стихотворение В.В. Маяковского автобиографично, как почти вся лирика поэта. встретил в Париже очень красивую молодую женщину — Татьяну Яковлеву, влюбился в нее и предложил ей уехать вместе с ним обратно в Советский Союз. Они переписывались, и одно письмо Маяковский написал в стихах.
Даже если не знать эти факты биографии поэта, прочитав стихотворение, можно сразу почувствовать, что оно отличается от лирики поэта в целом. В нем нет поражающих воображение гипербол, грохочущих метафор, фантастики. Сам поэт обещает в «Письме…»: «… буду долго, / буду просто / разговаривать стихами я». «Письмо…» обращено главным образом к Татьяне Яковлевой, поэт стремится быть понятым любимой, готов «… про этот важный вечер / рассказать по-человечьи». Это стихотворение поражает своим искренним, доверительным тоном, оно похоже на исповедь лирического героя.
В «Письме…» Маяковскому удается с помощью всего лишь нескольких строчек создать образ Татьяны Яковлевой, описать как ее внешность, так и ее внутренний мир. Любимая поэта «длинноногая», но, что еще важнее, она ему «ростом вровень». Маяковский чувствует, что это — залог понимания между ними, имея в виду рост не только физический, но и духовный, не случайно он просит Татьяну Яковлеву встать с ним «рядом, с бровью брови», перед разговором, имеющим для него большое значение. Она не «любая самочка», изукрашенная шелками, которая не может разжечь пламя страсти в сердце поэта. Татьяне Яковлевой через многое пришлось пройти, прежде чем она поселилась в Париже. Поэт взывает к ней, к ее памяти: «Не тебе, в снега и в тиф / шедшей этими ногами, / здесь на ласки выдать их / в ужины с нефтяниками».
Все стихотворение кажется разделенным на две части: в нем изображаются и противопоставляются друг другу два мира, оба очень важные для поэта. Это Париж и Советский Союз. Эти два мира огромны и втягивают в свою орбиту героев стихотворения, их мысли и чувства.
Париж описывается как город любви, роскоши и наслаждений, неприемлемых для поэта («Я не люблю парижскую любовь»). Заселенный город кажется вымершим уже в «пять часов», однако в нем есть и «самочки» в шелках, и «ужины с нефтяниками». Все по-другому в Советской России: «… на плечах заплаты, / их чахотка лижет вздохом», потому что «ста мильонам было плохо».
В стихотворении «Письмо Татьяне Яковлевой» в голосе лирического героя органично сливаются личное и гражданское. Интимное лирическое «я» в начале стихотворения переходит в общественное «мы» там, где поэт начинает говорить о Родине: «Я не сам, а я ревную / за Советскую Россию». Тема ревности, которая проходит через все стихотворение, тесно связана с его «гражданским» планом. «Письмо Татьяне Яковлевой» критики даже предлагали переименовать в «Письмо о сущности ревности». Самому лирическому герою Маяковского свойственна не ревность, а «радость неиссыхаемая», любовь как главный закон жизни, мироздания.
«Личную» ревность поэт изображает вселенским катаклизмом: «В черном небе молний поступь, / гром ругней в небесной драме, — / не гроза, а это просто / ревность двигает горами». Так Маяковский передает свое внутреннее состояние, титаническую силу страсти, кипящей в его груди. Однако поэт стыдится личной ревности, называет ее чувством «отпрысков дворянских», считает страсть корью, опасной болезнью. Он просит любимую не верить «глупых слов… сырью».
Слова, продиктованные любовью, глупы, потому что идут из сердца, выражают личные чувства, но они приобретают другое значение, повышаются в статусе, как только поэт начинает говорить не за себя лично, а за «Советскую Россию». Оказывается, потребность в красоте ощущает не только лирический герой, но и его Родина: «… вы и нам в Москве нужны, / не хватает длинноногих». Поэту обидно, что Татьяна Яковлева остается в Париже, в то время как в Москве «спортом выпрямишь не многих». Он признается, что после многих лет войн, болезней и лишений в Советской России начинают ценить истинную красоту, становятся «нежны».
В «Письме…» Маяковский размышляет о сущности любви. Любовь он не только противопоставляет ревности, но и выделяет два вида любви. Первую, «парижскую» любовь, «собак озверевшей страсти», он отвергает, не верит в ее искренность. Вместе с ней он отвергает и «личную» любовь, чувства «для себя»: «Ревность, жены, слезы… ну их!» Другой вид любви, в которой воедино сливаются любовь к женщине и любовь к Родине, он признает единственно верным. Кажется, выбор так очевиден, что Татьяне Яковлевой даже не надо думать, «щурясь просто / из-под выпрямленных дуг».
Однако поэт и его любимая принадлежат двум разным мирам: она — всецело миру Парижа, с которым в стихотворении связаны образы любви, ночного неба, европейского пространства (лирический герой слышит «свисточный спор / поездов до Барселоны»), Он же всем сердцем принадлежит своей молодой республике. С Советской Россией связаны тема ревности, тягот и лишений, заснеженного пространства, по которому когда-то шла «этими ногами» и Татьяна Яковлева. Даже оскорбления поэт разделяет со своей Родиной, нижет их «на общий счет». Он с обидой в голосе позволяет любимой «оставаться и зимовать» в Париже, так дают передышку осажденному неприятелю. Тема военных действий, «взятия Парижа», которая мелькает в конце стихотворения, заставляет вспомнить Наполеона и громкую победу российских войск над французами в Отечественной войне 1812 года. Лирический герой словно надеется на то, что парижская зима ослабит неприступную красавицу, как когда-то русская зима ослабила армию Наполеона, и заставит Татьяну Яковлеву поменять свое решение.
Сам же лирический герой перед лицом любви похож на большого ребенка, в нем парадоксально сочетается сила и трогательная беззащитность, вызов и стремление защитить любимую, окружить ее «большими и неуклюжими» руками. Поэт сравнивает объятие не с кольцом, как обычно, а с перекрестком. С одной стороны, перекресток ассоциируется с открытостью, незащищенностью — поэт не стремится уберечь от посторонних взглядов свою любовь, наоборот, совмещает личное с общественным. С другой стороны, на перекрестке соединяются два пути. Возможно, поэт надеется, что «личное», любовные объятья помогут соединить два мира — Париж и Москву, у которых пока нет других точек пересечения. Но пока этого не произошло по воле любимой, поэт бросает вызов — не столько ей, сколько самому движению жизни, истории, разделившему их, разбросавшему по разным странам и городам: «Я все равно тебя когда-нибудь возьму — / одну или вдвоем с Парижем».
В стихотворении «Письмо Татьяне Яковлевой» происходит слияние двух планов лирического героя — интимного, сокровенного и общественного, гражданского: «В поцелуе рук ли, губ ли, / в дрожи тела близких мне / красный цвет моих республик / тоже должен пламенеть». Искренен ли поэт, желая красоты и любви не для себя одного, а для всей Советской России? В этом стихотворении любовь предстает у него сродни долгу. Маяковский пишет не только о своем долге — вернуть красавицу Татьяну Яковлеву на родину, но и напоминает ей о ее долге — вернуться туда, где снега и болезни, чтобы и Россия обрела частичку красоты, а с ней надежду на возрождение.
В «Письме…» парадоксально сочетаются чувства и долг, душевные бури и гражданская позиция. В этом выражается весь Маяковский. Любовь для поэта была объединяющим началом: ему хотелось верить, что приход революции положит конец всем конфликтам; ради любви к идее коммунизма Маяковский готов был, как он потом напишет в поэме «Во весь голос», «наступить на горло собственной песне» и выполнять «социальный заказ».
Хотя в конце жизни поэт разочаруется в своих прежних идеалах и стремлениях, «Письмо Татьяне Яковлевой» передает самую суть мировоззрения поэта: в любви все едино, она представляет собой смысл бытия и главную его идею, которая, по словам Данте, «движет солнца и светила».
«Письмо Татьяне Яковлевой» – одно из самых ярких стихотворений в любовной лирике В.В.Маяковского. По форме оно – письмо, обращение, дидактический монолог, адресованный конкретному человеку – реальной личности. Татьяна Яковлева – парижское увлечение поэта, случившееся с ним, когда он побывал в этом городе любви в 1928 году.
Эта встреча, вспыхнувшие чувства, недолгие, но яркие отношения – все настолько глубоко взволновало поэта, что он посвятил им очень лирическое, но в то же время и пафосное стихотворение. Поскольку В.В.Маяковский к тому времени уже зарекомендовал себя как поэт-трибун, он не смог писать только о личном. В «Письме Татьяне Яковлевой» личное очень резко и мощно соединяется с общественным. Таким образом, это стихотворение о любви нередко относят к гражданской лирике поэта.
Поэт с первых же строчек не отделяет себя и свои чувства от Родины: в поцелуе «должен пламенеть» красный цвет «моих республик». Таким образом, рождается удивительная метафора, когда любовь к конкретному человеку не отделяется от любви к Родине. В.В.Маяковский, как представитель новой, советской России, очень саркастично и ревностно относится ко всем эмигрантам, покинувшим страну, пусть и по самым разным причинам. И хотя в России «ста мильонам было плохо», поэт считает, что все равно ее надо любить и такую.
Поэт был счастлив от того, что нашел достойную себе женщину: «Ты одна мне ростом вровень». Поэтому ему было особенно оскорбительно от того, что Яковлева ответила отказом на его предложение вернуться с ним в Россию. Ему стало обидно и за себя, и за Родину, от которой он себя не отделяет: «Я не сам, а я ревную за Советскую Россию».
В.В.Маяковский прекрасно понимал, что цвет русской нации выехал далеко за пределы Родины, а их знания, умения и таланты так нужны новой России. Эту мысль поэт специально облачает в шутку: мол, в Москве не хватает «длинноногих». Так уязвленное мужское самолюбие за едким сарказмом скрывает большую сердечную боль.
И хотя практически все стихотворение пропитаны едкой иронией и сарказмом, все равно оно заканчивается оптимистично: «Я все рано тебя когда-нибудь возьму – одну или вдвоем с Парижем». Тем самым поэт дает понять, что его идеалы, идеалы новой России все равно рано или поздно примет весь мир.
